12 марта 2021
Успехи отечественных животноводческих хозяйств, проблемы, которые тормозят развитие племенного животноводства в России, роль генетики в молочном производстве, эти и другие вопросы обсудил с порталом The DairyNews наш директор по развитию Савин Сергей Николаевич. Публикуем полную версию интервью.
ПРО ГЕНЕТИКУ
DN: Для чего нужна наука генетика молочной ферме?
СС: Я в генетику верю не только потому, что продаю этот продукт, а исходя из здравых вещей, научных фактов и наблюдений за жизнью.
Вспомните репрессированного известного ученого Николая Вавилова. С его трудов началось становление генетики в России. Сегодня никто не ставит под сомнения его открытия.
Все живые существа состоят из генов. Их сочетание отвечает за то, каким потенциалом мы обладаем. С начала XX века существует течение, называемое «евгеника», в его основе лежит идея улучшения наследственных свойств, передаваемых будущим поколениям людей. Ее репутация серьезно пострадала из-за неэтичных экспериментов, проводимых в нацистской Германии. А сегодня лучшее понимание генома человека и развитие репродуктивных технологий являются одним из глобальных трендов передовой медицины.
Также это работает и применительно к молочным коровам. Используя конкретные сочетания генов, сегодня мы можем получить продуктивное животное, которое будет обладать крепким здоровьем и высокими производственными показателями.
DN: Для некоторых участников рынка инвестиции в генетику все еще выглядят как бессмысленная трата денег…
СС: Действительно, так бывает, но все реже и реже. Давайте пойдем от простого примера: предположим, что у каждого из нас идеальное сочетание генов, полученное от родителей. Но при этом нас с вами держат в очень темном помещении и плохо кормят. Сможем ли мы раскрыть свой генетический потенциал в таких условиях? Нет и скорее всего, такая внешняя среда приведет к каким-то дополнительным проблемам со здоровьем.
Тоже самое с коровами. Можно заложить в стадо очень качественную генетику, но, чтобы раскрыть ее потенциал – важно обеспечить правильный менеджмент на ферме и комфортные условия содержания животных.
Те, у кого очень плохая ситуация на ферме – им гнаться за удоями бессмысленно. Потому что чем более высокоудойное животное, тем более оно требовательное. Таким хозяйствам нужно понимать – показатель валового надоя в генетическом потенциале не так важен, им куда важнее крепкое здоровье, фертильность, легкость отелов и т.п.
Любой, кто задумывается о генетике КРС должен в первую очередь понимать, что без надлежащих условий раскрыть потенциал животного очень тяжело.
А что касается «траты денег», то в структуре расходов фермы затраты на приобретение семени редко превышают 2%. Хотя с точки зрения экономического потенциала, который несет хорошая генетика, эти затраты ничтожны.
DN: Почему, на ваш взгляд, в России по-прежнему поддерживаются племенные предприятия, а не племенные животные?
СС: Основная причина – это устаревшая нормативная база по племенному молочному животноводству, которая практически не модернизируется.
В настоящее время мы в большей степени опираемся на нормативную базу, разработанную во времена Советского союза. В тот период времени законы и общие принципы организации племенной работы разумно дополняли друг друга. Были центры компетенций – научные организации, которые определяли куда движется селекция и генетика, были хозяйства, которые использовали текущие достижения и являлись экспериментальными площадками для дальнейшего совершенствования пород. Если говорить современным бизнес-языком, то это был крупный агропромышленный холдинг с отдельным исследовательским направлением, который формализовал свои бизнес-процессы в виде законов.
Сегодня хозяйственный ландшафт радикально изменился – появились новые подходы в селекции и генетике; стало проще получить доступ к знаниям; и, как следствие, больший объем сырого молока, производимого в России, приходится на частный бизнес.
Действительно, во всем мире, в племенной работе акцент идет на животное – интересна его генеалогия, продуктивные свойства, здоровье, экстерьер и главное — это тот потенциал, который оно может передать своему потомству.
В России, племенным признается животное, которое родилось на ферме, обладающей племенным статусом (племенной завод, репродуктор или генофондное хозяйство). Если посмотреть на требования, которые предъявляются к этим предприятиям, то очень многие из них лежат в плоскости экономических показателей (выход телят, племпродажа), а не племенной работы, где наибольший интерес представляет информация о конкретном животном. Все эти данные должны быть достоверными и внесены в единую базу данных.
Относительно недавно было отменено архаичное требование об обязательном использовании на половине поголовья племенных быков-улучшателей. Присвоение быку категории «улучшатель» базируется на методике оценке, разработанной 1979 году! Этот способ оценки предполагает, что в одном стаде проверяют минимум 3 быков, от которых получат потомство и на основании всего двух их продуктивных качеств (валовый удой и процент жира) эти быки будут оценены как «улучшатель», «нейтральный» и «ухудшатель».
И вот представляете, я купил хорошее стадо за рубежом, высокопродуктивное, с отличной генетикой и мне говорят – чтобы сохранять статус племенного хозяйства, я должен 50% этого стада отдать на осеменение быками, которые совершенно не гарантируют отличные результаты.
Отмена требования по быкам-улучшателям – это частичное решение, т.к. никто не отменял требования примерно 1/3 своего стада отдать в качестве экспериментальной площадки под аналогичную оценку молодых быков, результаты которой никому не интересны в текущих реалиях.
DN: В мире сейчас правит бал геномная оценка…
СС: Да, конечно. Во всем мире любое племенное животное зарегистрировано в базе данных и на протяжении всего периода жизни по нему накапливается статистика. Возьмем любого быка – по нему сразу появляется геномная оценка, которая основывается на его предках и впоследствии дочерях. Достоверность его продуктивных качеств, которые он передаст следующему поколению – порядка 75%. Весь период пока семя этого быка продается и используется на фермах, идет накопление статистики по дочерям. И идет сравнение на национальном уровне и на международном. Чем больше выборка – тем больше достоверность накопленной информации. Еще один тренд – это геномная оценка коров, которая улучшает точность подбора скрещиваемых пар животных.
В России сейчас нет базы данных, сочетающей в себе генотипы животных и их достоверные фенотипические признаки (продуктивность, здоровье, экстерьер). Без этого фундамента невозможно создать национальную систему геномной оценки. Формирование такой базы – это длительный и ресурсоемкий проект, поэтому без поддержки со стороны государства он будет двигаться очень медленно.
У нас, к сожалению, пока генерируется куча отчетности, которую кто-то возможно анализирует, но на выходе эта информация никому не интересна и ею почти никто не пользуется. Поэтому, я считаю, что формулировка племенное хозяйство допустима, но при этом должно быть и племенное животное. И хозяин фермы должен понимать, что с него требуют, почему он должен отчитываться. Он должен давать информацию важную для племенной работы, а не отчитываться о своих коммерческих успехах или неудачах. Хочет он продавать животных? Пусть продает. Хочет обновлять свое стадо – пусть обновляет, не хочет – его дело. Это бизнес, в который государство не должно вмешиваться.
К примеру, чтобы сохранять племенной статус, который выдается на пять лет, хозяйство должно демонстрировать положительную динамику по росту удоя на ферме. Но, когда ты стартуешь с точки в 5 тыс. литров продуктивности на голову, наверное, можно спокойно добавлять ежегодно. И 200 и 300 и даже 1000 литров в год. Но есть другая история – хозяйство имеет ферму с коровами, которые дают 9-11 тыс. литров в год. И дальше не хотят повышать, потому что это гораздо сложнее и может быть чревато проблемами со здоровьем.
DN: А что говорить про хозяйства со средней продуктивностью стада в 12-13 тыс. кг?
СС: Я могу привести примеры таких хозяйств. Наш клиент – хозяйство «Дон» из Воронежской области. По итогам прошлого года они стали лидерами в своем регионе, показатель продуктивности на голову составил почти 12 тыс. литров. Дальнейший рост – очень амбициозная задача.
Подобные «обязаловки» для племенных хозяйств ведут к припискам. По крайней мере, раньше часто формировалась такая ситуация: в хозяйстве появлялись неучтенные животные. Коровы, которые сдают молоко, но их на бумаге нет. И эту продуктивность рисуют тем животным, которые есть. А потом этот массив данных мы пытаемся анализировать и бык, который был плохим, внезапно становится хорошим. Как с этим работать?
А ведь именно хорошие производственные площадки должны быть интересны для племенной работы. И сегодня в России есть такие хозяйства, правда многие из них не хотят получать официальный племенной статус.
О ЖИВОТНОВОДСТВЕ В РОССИИ
DN: Как текущая нормативная база сказывается на деятельности вашей компании и других аналогичных предприятий?
СС: Действительно, сегодня есть два вида организаций, которые могут поставлять семя племенных быков производителям сырого молока. Буквально по 431 приказу МСХ РФ это: «организации по искусственному осеменению сельскохозяйственных животных» — это генетические центры с производственными площадками (бычатниками) на территории России; и «племенные предприятия (региональные) по хранению и реализации семени животных-производителей» — поставщики семени без производственных центров в нашей стране, куда сейчас относят и компании, поставляющие иностранное семя.
На мой взгляд, в такой структуре также явно видно наследие советских времен, когда генетическим улучшением стад занимались централизованно – на территориях с большой популяцией животных создавались центры по производству семени, а в остальных регионах были дистрибьюторские центры (племсемпредприятия), которые обсуживали хозяйства на своей территории, реализуя им продукцию, произведенную в первой группе. Сегодня реалии этого рынка радикально изменились и законы необходимо менять.
DN: Можете привести примеры необходимых изменений?
СС: В целом эта тема заслуживает отдельного интервью… Из очевидных вещей – это отчетность. Например, нас каждый год просят отчитываться по реализации нашей продукции – в какое хозяйство и что именно мы поставили. Сегодня поставки семени абсолютно прозрачны для государства в рамках информационных систем «Аргус» и «Меркурий», поэтому организовать системный сбор этих данных для целей отчетности – это прикладная IT-задача, решаемая, на мой взгляд, в периметре МСХ РФ. Это существенно повысит скорость сбора данных и их достоверность, а также снизит государственные расходы на администрирование этой процедуры.
На мой взгляд, нужна максимальная цифровизация всех племенных процессов – это положительно скажется на всей отрасли.
DN: Какую роль во всем этом играют такие организации, как, к примеру, Ассоциация производителей КРС голштинской породы? Есть результаты их работы?
СС: Я знаю эту организацию и знаком со многими хозяйствами, входящими в нее. В ней представлено много ферм, некоторые из них обладают племенным статусом, другие – нет, хотя по производственным показателям они выглядят очень достойно и очень заинтересованы в выстраивании племенной работы по принципам, которых придерживаются другие страны – ведение племенной книги, единые стандарты сбора информации о животных, продажа племенного скота.
К сожалению, на мой взгляд, у них мало реальных полномочий и это мешает. Тем не менее они поднимают важные вопросы и пытаются донести свою позицию до государства.
Во всем мире институт породных ассоциаций – устоявшаяся практика. И голштинская ассоциация России не изобретает ничего нового. Но, она пытается поменять текущую систему. Одно из достижений ассоциации – как раз отмена требований по работе с быками-улучшателями. Большинство членов ассоциации – это собственники хозяйств, которые завезли скот из-за границы. Как только стали ужесточать завоз иностранной генетики, все поняли, что их это не устраивает, поскольку работа исключительно с локальной генетикой может привести к регрессу стада.
Ассоциация потратила год на то, чтобы сделать требование по работе с отечественными быками не обязательным. И это правильно, если мы хотим, чтобы потомство от животных было не хуже, а лучше. Подходы нужно менять.
DN: Конструктивный диалог получается построить с государством у отраслевых союзов?
СС: Иногда – да, иногда – нет. Пять лет назад проводилось крупное общественное мероприятие под эгидой «Союзмолоко», итогом которой стала дорожная карта по развитию племенного животноводства. Но, если посмотреть на текущий прогресс, то он будет как в одной из известных басен Ивана Андреевича Крылова…
На мой взгляд, сегодня государству нужно дать больше племенных полномочий именно производителям сырого молока, т.к. они прямо заинтересованы, чтобы улучшать свою рентабельность в том числе и через генетику. Плюс, государство должно оказывать поддержку наукоемким племенным процессам, т.к. это затратно и больше нужно именно ему (продовольственная безопасность), чем отдельной ферме, которой эффективнее использовать проверенные решения и технологии.
Также целесообразно рассмотреть разделение нормативного племенного регулирования по отдельным направлениям деятельности. Сегодня в рамках одних законов регулируется племенная деятельность по КРС, МРС, свиньям, пчелам и т.д. И любая разумная попытка что-то изменить в отдельной области может натыкаться на сопротивление или медленную реакцию от племенных организаций из других отраслей животноводства.
DN: К слову, о примерах хозяйств, которые отказываются от племенного статуса. Совхоз имени Ленина. Если ситуация продолжится складываться как сейчас, останутся ли вообще племенные предприятия?
СС: Знаете, мне кажется, пока государство дает деньги, все равно будут люди, желающие эти деньги получить.
Совхоз имени Ленина – хороший пример. Тут сразу возникает вопрос. Зачем нужны деньги от племенного статуса? В отдельных регионах на содержание племенного маточного поголовья платят до 50 тыс. рублей на голову. Это довольно ощутимая сумма. Но не смертельная если ферма ее потеряет.
И есть другая история – построен скотный двор на ферме, есть определенная вместимость. И ее не нарастить. Хозяйство хорошо работает с семенем, разделенным по полу, имеет избыток молодняка, хорошие показатели по валовому удою.
Стоимость племенного животного на рынке составляет 150-190 тыс. рублей. Какие бы ни были великолепные у фермы животные, если они не обладают формальным племенным статусом, за эти деньги она их не продаст. Условно говоря, Совхоз имени Ленина продаст своих животных за 120 тыс. рублей, что скорее всего не покроет их затрат на выращивание.
Сейчас племенной статус в РФ выгодно иметь из-за субсидий. Особенно это интересно крупным хозяйствам с большим количеством поголовья. А для кого-то это возможность продавать животных по хорошей цене.
Еще раз хотел бы обозначить, что для государства с точки зрения реализации стратегии продовольственной безопасности важно поддерживать племенную работу, в первую очередь деятельность по сбору достоверных данных по животным и их генотипов. Все остальное рынок может отрегулировать самостоятельно.
DN: В США не так давно, насколько я знаю, обновили популяционные правила… Мы сильно отстаем по генетике молочного КРС?
СС: Да, так и есть. Сейчас в Северной Америке животных сравнивают с базовыми показателями животных 2015 года рождения. В Штатах сейчас для этой популяции данные по продуктивности голштинской породы следующие: 12733 кг молока, 489 кг (3,8%) жира и 395 кг (3,1%) белка.
Мы решили собрать статистику и сравнить с 5 наиболее эффективными российскими площадками. В РФ мы сравнивали таких же животных 2015 года рождения. Оказалось, что мы находимся на сопоставимых результатах. А если сравнить еще и точку старта, то получится, что российские фермы с 2010 года оказались более прогрессивными чем американские. Это, подчеркну, самые современные хозяйства.
Вернемся к «Совхозу им. Ленина», который вы упоминали. С ними интересная история. В рейтинге лаборатории «Агроплем» топ-5 животных по индексу дополнительной пожизненной прибыли– два животных из России, в том числе наша дочка, выведенная в «ЭкоНиве», и одно животное из «Совхоза имени Ленина». Остальные 3 головы, судя по родословным, приехали к нам из-за границы.
Да, если брать самых лучших животных, представленных в глобальных рейтингах, мы вряд ли пока увидим там российских коров. Выдающиеся животные в рамках всей породной популяции в большинстве своем принадлежат компаниям или фермам, которые специализируются на продаже генетики.
А в рейтинг «Агроплем» попали животные, полученные на российских предприятиях, основным бизнесом которых является производство сырого молока.
«Совхоз имени Ленина» – вообще уникальное предприятие. Маленькое, находящееся в высококонкурентной среде, с высоким уровнем стоимости рабочей силы. И они оптимизируют все процессы, устанавливают роботов, занимаются геномной селекцией, вкладываются в генетику. Они понимают, что для своего успеха, им нужно использовать самые передовые технологии.
ПРО АЛЬТУ
DN: Что из себя представляет сегодня Альта Дженетикс Раша?
СС: На сегодняшний день мы являемся крупнейшим независимым дистрибьютором продукции Alta Genetics Inc. в мире.
В отличии от других компаний Alta Inc. обладает большим количеством бычатников, расположенных в разных частях мира. Это дает возможность предложить максимально широкий выбор покупателям. Работая с продукцией Alta Genetics в России, сегодня можно выбрать семя быков с производственных площадок, расположенных в США, Канаде или Европе.
В каждом регионе есть своя специфика, что может влиять на популярность и стоимость племенного материала. Кто-то ценит европейскую генетику, кто-то поклонник красивых канадских коров, а другие – хотят максимальный экономический эффект как в США.
DN: Пока вы дистрибьютор. Подвижек в изменении статуса нет? Какая цель у вашего бизнеса?
СС: Мы с глобальной Alta сотрудничаем 13 лет. Пока всех все устраивает.
Что касается нашей цели. Мы придерживаемся глобального девиза компании Alta – «Создание ценности. Построение доверия. Достижение результата.» и нам это помогает.
Если посмотреть топ-100 производителей молока Центра изучения молочного рынка (DIA), то в нем не менее 1/3 – предприятия, выбравшие работу с генетикой Alta.
Мы видим несколько ключевых компетенций, которые передаем партнерам.
Во-первых, мы учим партнеров эффективно работать с воспроизводством на текущем стаде. Это те животные, которые сегодня приносят предприятию деньги и дают возможность инвестировать в свое развитие. Если мы помогли заработать больше здесь и сейчас – это повод к выстраиванию доверия и взаимовыгодных долгосрочных отношений в плане генетики.
Как мы говорили ранее, генетика раскрывает свой потенциал при грамотном менеджменте и условиях содержания на ферме. И правильная работа по воспроизводству – важнейшая составляющая!
Чтобы быть успешными в этой области надо иметь квалифицированную и замотивированную команду. У нас сегодня больше 50 полевых сотрудников – менеджеры по продажам, селекционеры, консультанты, технологи и технические специалисты. Есть внутренняя программа обучения, специалисты обеспечены необходимым оборудованием и транспортом. Плюс, колоссальный накопленный опыт – у нас более 450 активных клиентов и скорее всего мы уже сталкивались со всеми проблемами, связанными с нашими компетенциями, и у нас есть решение.
Также мы активно изучаем и внедряем передовые практики. Год назад мы начали предлагать нашим клиентам IT-решение по мониторингу состояния телят и коров. Это положительно сказывается на управлении стадом и, в итоге, на экономике фермы.
Еще одним новым вектором развития для нас стала работа в качестве внешних подрядчиков по работе с воспроизводством и генетикой. Мы можем забрать с фермы эти вопросы на полный аутсорсинг.
Во-вторых, это работа по селекции и генетике. Мы помогаем нашим партнерам определиться с их долгосрочными целями разведения. Под эти цели формируется долгосрочный план по улучшению стада. Это может быть фокус на здоровье, или на продуктивные качества животных, включая какие-то нишевые истории. Например, один из наших клиентов реализовал практический кейс с формированием «сыропригодного» стада. Для этого все животные на ферме были проанализированы по типу каппа-казеина, а потом были подобраны наши быки, которые позволят нарастить долю животных, способных давать сырье, востребованное при производстве сыра.
Обновление стада – это очень длительный процесс, поэтому очень важно иметь долгосрочную стратегию и последовательно ее придерживаться, поэтому собственники и управляющие тоже должны быть вовлечены в эту работу.
С нашей стороны мы готовы делиться своей экспертизой – это команда селекционеров из 5 человек, современные IT-решения по анализу генеалогии и компьютерному подбору племенных быков, учитывающему долгосрочный селекционный план. Нашей гордостью является компьютерная программа, позволяющая быстро находить ошибки в генеалогии животных и исправлять их. Это очень важно, т.к. влияет на точность компьютерного подбора. Эту программу разработал руководитель нашего племенного отдела. Очень много наших сотрудников прошли обучение экстерьерной оценке молочных коров.
Также стоит отметить, что наш опыт, накопленный за 11 лет, уже дал в России не одну генерацию животных, которые с каждым поколением улучшают экономику российских предприятий. Если на начальном этапе нам многие не верили, то сегодня мы готовы показать наших дочерей в любом регионе.
В племенной работе мы тоже следим за глобальными трендами и соответствуем им. К примеру, мы стали первой генетической компанией в России, которая стала использовать геномную оценку коров, при подборе быков.
DN: Какие преимущества у новых практик?
СС: С лабораторией «Агроплем» мы успешно делали геномную оценку коров. Традиционный подход при оценке племенной ценности будущего потомства заключается в усредненной оценке между предками этого животного. Точность такого метода составляет порядка 30%, т.к. мы никогда не знаем на сколько хорошо гены обоих предков соединились в нашей корове. Геномная оценка быков, о которой мы говорили ранее, повышает точность прогноза по отцу до 75%. Сегодня набирает популярность аналогичное тестирование для маточного поголовья. Такой подход позволяет сделать подбор более точным и быстрее достигать своих селекционных целей.
Сейчас у нас есть несколько проектов, где мы внедрили этот инструмент, с нетерпением ждем потомства, чтобы оценить на практике полученные результаты.
На мой взгляд, это очень перспективная технология.
DN: Сколько у вас сотрудников?
СС: Всего в компании работает более 100 человек, большая часть – это наши «полевые» сотрудники. Каждый год мы увеличиваем нашу команду, в первую очередь добавляя людей в полях. Во всех остальных отделах мы практикуем подход «много работы малыми силами», это достигается за счет оптимизации наших внутренних процессов. Например, наш основной криобанк в месяц обслуживает более 300 заказов, а выполняется это силами команды из 4 человек.
DN: Аутсорс для ферм актуален?
СС: Да. К сожалению или к счастью, большинство ферм укрупняется, небольшие хозяйства автоматизируются также как и крупные. Многие функции передаются на аутсорс. Вопросы генетики, воспроизводства, ветеринарии за границей уже давно отдаются на откуп партнерам и сторонним специалистам. У фермеров есть своя цель – получать молоко определенного состава и объема при оптимальных затратах. Я думаю, что российский рынок также будет двигаться в сторону этой тенденции. Конечно, где-то на ферме в отдалении, где все работает нормально – есть смысл держать своего сотрудника. Но если в условиях нехватки рабочей и высококвалифицированной силы нет возможности наладить эффективно те или иные процессы – есть смысл привлекать внешних подрядчиков с системой KPI, выгодной для обеих сторон.
DN: Какую долю сейчас занимает Alta на рынке генетики в молочном животноводстве России?
СС: Нескромный вопрос. Каждая оценка будет сугубо личной. Мы работаем в конкурентной среде, ставим себе амбициозные цели, но понимаем, что есть как иностранные компании, работающие на российском рынке, так и местные племенные станции. Минсельхоз оценивает рынок в размере порядка 6,5 млн доз. Думаю, что это немножко завышенная цифра. На наш взгляд, мы занимаем не менее 1/3 рынка импортной генетики. Каждая третья корова, которая осеменяется иностранным семенем в РФ – осеменяется продукцией Alta.
DN: Как вы ранее говорили – одна треть из топ-100 производителей?
СС: Не только. Производство сырого молока – это рынок с очень низкой консолидацией и большим количеством средних и мелких ферм. И чем крупнее предприятие, тем сильнее за него конкурируют генетические компании, включая «Альта Дженетикс Раша» и наших конкурентов.
DN: Спасибо!